На праздники уезжал в одну из приморских деревень, где у меня есть домик, сад и огромное (по городским меркам) количество земли под огород, где в основном растет трава, которую во избежание недовольства соседей приходится скашивать сенокосилкой раза два-три в год. Это наша дальняя дача. Пришлось позаниматься функциями садовника, привести домик в жилой вид после зимы, в промежутке Марина покаталась на лошади, посмотрели готовность папоротника к заготовке. Если в районе Уссурийска его уже везде продают по обочинам, то на берегу озера Ханка, он проклюнулся только в самых защищенных от ветра местах, для промышленной (домашней) заготовки нужно еще подождать недельку-другую. Сочувствую западникам, которым не пришлось отведать этого дальневосточного деликатеса.
Деревня живая, несмотря на то, что совхоз продан какому-то частному лицу, и это лицо уже больше года никто не может разыскать. Поэтому сельчане потихоньку разбирают постройки, оставляя только каркас, чтобы стены или крыша не рухнула сразу. Но достаточно много в деревне коров и кур, так, что молоко и яйцо купить можно без проблем.
Налицо расслоение деревни. Новые Лопатины (в основном из городов Владивостока и Уссурийска) строят добротные дома, заводят баранов, устанавливают инкубаторы, те, кто из деревенских смотрит в будущее, пытаются создать небольшой бизнес – шиномонтаж, авторемонт, оказание услуг по обработке приусадебных участков на «прихватезированных» или уже заново купленных в Японии подержанных тракторах. Так как прекратилось муниципальное автобусное сообщение, многие занялись «таксованием».
Наименее предприимчивые живут за счет сдачи металлолома, хотя его практически не осталось. Сначала сдали станки мехмастерской по цене лома, затем запчасти и сопутствующие им железяки, затем домашнюю утварь – сковородки, алюминиевые ложки и вилки, уникальные чугунки и ухваты, кувалды и ломы, печки из недостроенных или неохраняемых бань, даже старые гвозди и проволоку. В эти дни наблюдал картину, как несколько человек производили настоящие раскопки в месте, где, по их мнению, должны были находиться металлические предметы. Несколько килограмм и можно купить очередную бутылку самогона. Пункт приема металла рядом со мной, через два дома, и время от времени мимо проезжают разнокалиберные тележки с металлическим хламом.
Еще один источник дохода – пособие безработным. На учете стоят все кто в состоянии двигаться, и раз в месяц, ездят в районный центр отмечаться, чтобы получить свои 900 руб.
Учитывая, что до границы с Китаем меньше двадцати километров, народ раз в месяц поголовно едет подработать «помогайками» и отовариться необходимыми вещами по смешным для России ценам.
Все бы хорошо, но много утонувших в алкоголе, которые оттуда уже никогда не выплывут, много потерявших здоровье, которым некому помочь, так как детей не заманишь калачом в деревню. Старики, сделавшие Советский Союз, сейчас забыты всеми и доживают свой век, надеясь только на самих себя. Больно смотреть на то, как многие из них еле передвигаются с «клюшками», скованные хандрозами и артритами.
Деревня живая, несмотря на то, что совхоз продан какому-то частному лицу, и это лицо уже больше года никто не может разыскать. Поэтому сельчане потихоньку разбирают постройки, оставляя только каркас, чтобы стены или крыша не рухнула сразу. Но достаточно много в деревне коров и кур, так, что молоко и яйцо купить можно без проблем.
Налицо расслоение деревни. Новые Лопатины (в основном из городов Владивостока и Уссурийска) строят добротные дома, заводят баранов, устанавливают инкубаторы, те, кто из деревенских смотрит в будущее, пытаются создать небольшой бизнес – шиномонтаж, авторемонт, оказание услуг по обработке приусадебных участков на «прихватезированных» или уже заново купленных в Японии подержанных тракторах. Так как прекратилось муниципальное автобусное сообщение, многие занялись «таксованием».
Наименее предприимчивые живут за счет сдачи металлолома, хотя его практически не осталось. Сначала сдали станки мехмастерской по цене лома, затем запчасти и сопутствующие им железяки, затем домашнюю утварь – сковородки, алюминиевые ложки и вилки, уникальные чугунки и ухваты, кувалды и ломы, печки из недостроенных или неохраняемых бань, даже старые гвозди и проволоку. В эти дни наблюдал картину, как несколько человек производили настоящие раскопки в месте, где, по их мнению, должны были находиться металлические предметы. Несколько килограмм и можно купить очередную бутылку самогона. Пункт приема металла рядом со мной, через два дома, и время от времени мимо проезжают разнокалиберные тележки с металлическим хламом.
Еще один источник дохода – пособие безработным. На учете стоят все кто в состоянии двигаться, и раз в месяц, ездят в районный центр отмечаться, чтобы получить свои 900 руб.
Учитывая, что до границы с Китаем меньше двадцати километров, народ раз в месяц поголовно едет подработать «помогайками» и отовариться необходимыми вещами по смешным для России ценам.
Все бы хорошо, но много утонувших в алкоголе, которые оттуда уже никогда не выплывут, много потерявших здоровье, которым некому помочь, так как детей не заманишь калачом в деревню. Старики, сделавшие Советский Союз, сейчас забыты всеми и доживают свой век, надеясь только на самих себя. Больно смотреть на то, как многие из них еле передвигаются с «клюшками», скованные хандрозами и артритами.
Радует только взгляд изумрудная весенняя зелень засеянных полей, но засеянных, к сожалению, не нашими деревнями, а расположившимися рядом южнокорейскими поселениями. 
Комментариев нет:
Отправить комментарий